Работник не надел спецодежду, а наказали работодателя

Суть дела

Сотрудница, выполнявшая обязанности машиниста расфасовочно-упаковочной машины 3-го разряда, в процессе работы поскользнулась, упала на пол и ударилась головой о деревянные палеты. Фельдшером предприятия она была направлена в больницу скорой медицинской помощи г. Калининграда, откуда автобусом предприятия перевезена домой. На больничном она находилась почти месяц.

По результатам расследования работница была признана одной из виновниц происшествия. Уволившись с предприятия, работница через некоторое время подала в суд на работодателя и, ссылаясь на статью 151 Гражданского кодекса, потребовала взыскать с него 500 000 рублей. Обосновывала свои требования тем, что в результате полученной травмы испытывает физический дискомфорт, боли, затруднение в трудовой деятельности. Суд первой инстанции частично удовлетворил иск и присудил работнице 100 000 рублей за моральный ущерб.

Работодателю сумма показалась несправедливой и он обжаловал решение суда в апелляционной инстанции.

Позиция работодателя

Работодатель считает требования работницы несправедливыми, поскольку он предельно осмотрительно относился к своим обязанностям, обеспечивал безопасные условия труда.

Кроме того, по результатам расследования несчастного случая на производстве установлено, что виновником происшествия является начальник смены производства и пострадавшая работница. Последняя сама наступила на упаковочный пакет, в результате чего и упала. А травму получила потому, что не применяла защитную каску, хотя регулярно проходила инструктажи по ее использованию.

Более того, она нарушила пункты 1.13, 2.16, 3.2 Инструкции по охране труда машиниста расфасовочно-упаковочных машин 3-го разряда, утвержденной генеральным директором предприятия. Поэтому работодатель считает решение суда необоснованным и просит его отменить, а требованиям работницы отказать в полном объеме.

Позиция работницы

Сотрудница утверждала, что она выполняла все требования охраны труда во время работы. При этом использовала средства защиты, к которым относятся вкладыши противошумные для ушей и респиратор противоаэрозольный.

Каску она никогда не надевала, так как в инструкции по охране труда о ней не упоминается. Отсутствие необходимости применять каску подтверждается тем, что все работники цеха расфасовочно-упаковочных машин трудятся без касок. И работодателю об этом известно.

Упаковочные мешки, которые якобы стали причиной ее падения, являются предметами, необходимыми для работы. А настоящая причина падения – скользкие отшлифованные полы.

Позиция суда

В ходе судебного заседания установлено, что пострадавшая трудоустроилась к работодателю 22 ноября 2010 г. на должность машиниста расфасовочно-упаковочных машин 3-го разряда в отделение сырья и готовой продукции в основное подразделение в г. Калининграде. Работница уволилась 24 июня 2012 г. по собственному желанию (п. 3 ч. первой ст. 77 ТК РФ)

16 апреля 2012 г. в период времени около 22 ч 30 мин. работница, выполняя свои обязанности, поскользнувшись на пакете, получила травму головы.

В тот же день она поступила в ГБУЗ Калининградской области «Городская клиническая больница скорой медицинской помощи». По результатам обследования ей поставлен диагноз: ушибленная рана в лобно-теменной области слева. Данная травма относится к категории легкой степени¹. Также имеется справка Светловской центральной городской больницы о заключительном диагнозе пострадавшего от несчастного случая на производстве. Она подтверждает, что работница проходила лечение в период с 27 апреля 2012 г. по 25 мая 2012 г. по поводу сотрясения головного мозга и раны височной части головы.

Предупреждает:

Татьяна ТРЕТЬЯКОВА, 

юрист ИХ «ФИНАМ»

Работодатель может оказаться перед необходимостью возместить моральный вред работнику за травму, полученную на производстве, и в том случае, когда возник спор между работником и страховой компанией о выплате компенсации за причинение вреда здоровью. Суд, с согласия истца, привлечет к спору работодателя в качестве соответчика, поскольку такой вред компенсируется его причинителем (п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 марта 2011 г. № 2 «О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний»).

В связи с ухудшением состояния здоровья по заявлению пострадавшей 16 октября 2012 г. было повторно проведено судебно-медицинское освидетельствование. В акте комиссии указано, что у работницы имелись следующие повреждения: закрытая черепно-мозговая травма с сотрясением головного мозга, ушибленной раной в левой лобно-височно-теменной области; кровоподтек на левом локтевом суставе. Эти повреждения могли образоваться 16 апреля 2012 г. от ударов тупыми твердыми предметами или от воздействия о таковые. Они причинили в совокупности вред здоровью средней тяжести с его длительным расстройством свыше 21 дня.

Также установлено, что машинист расфасовочно-упаковочных машин должен приходить на рабочее место, надев исправную и чистую спецодежду, спецобувь (обувь должна быть закрытой и на низком каблуке) и другие средства индивидуальной защиты (п. 1.13 и 2.1 Инструкции по охране труда машиниста расфасовочно-упаковочных машин 3-го разряда, утвержденной 16 сентября 2010 г. генеральным директором работодателя). Он должен применять средства защиты, которые выдаются по нормам, действующим на предприятии.

Суд установил, что пострадавшей выдавались средства индивидуальной защиты, в том числе каска. Также истцом и ответчиком не оспаривается, что работнице были известны требования к охране труда. При этом пострадавшая находилась на рабочем месте без каски в нарушение Инструкции по охране труда. А начальник смены не проконтролировал отсутствие у нее средств индивидуальной защиты.

В акте расследования несчастного случая на производстве от 23 ноября 2012 г. № 3 указано, что причиной несчастного случая явилось: неприменение работником средств индивидуальной защиты, выразившееся в нарушении требований:

• пункта 26 приказа Минздравсоцразвития России от 1 июня 2009 г. № 290н «Об утверждении Межотраслевых правил обеспечения работников специальной одеждой, специальной обувью и другими средствами индивидуальной защиты»;
• пунктов 1.13, 2.1, 3.2 Инструкции по охране труда для машиниста расфасовочно-упаковочных машин 3-го разряда № ИОТ-21, утвержденной 16 сентября 2010 г. генеральным директором работодателя.

Виновными признаны:

• начальник смены производства ПЭТФ, который не организовал во вторую смену безопасное производство работ и не осуществлял контроль за соблюдением сменным персоналом производственной и трудовой дисциплины, правил и норм охраны труда;
• пострадавшая при несчастном случае машинист упаковочно-расфасовочных машин 3-го разряда, которая во время выполнения своих обязанностей не применяла средства индивидуальной защиты.

Частично удовлетворяя исковые требования, суд обоснованно исходил из требований статьи 22 Трудового кодекса, которой установлено, что работодатель обязан:

• обеспечивать безопасность и условия труда;
• возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей;
• компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены законодательством.

Если причинение вреда здоровью работника произошло при исполнении им трудовых обязанностей, возмещение вреда происходит по правилам федеральных законов (ст. 220 ТК РФ). Моральный вред, причиненный пострадавшему от несчастного случая, выплачивается причинителем вреда². В данном случае им является работодатель.

Моральный вред возмещается в полном объеме тем, кто его причинил, в виде денежной компенсации (п. 1 ст. 1064, ст. 151 ГК РФ). Определение размера компенсации вреда происходит с учетом требований разумности и справедливости, характера физических и нравственных страданий потерпевшего, а также обстоятельств, при которых причинен моральный вред (п. 2 ст. 151, п. 2 ст. 1101 ГК РФ).

Суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что начальником смены не был налажен требуемый контроль за соблюдением сотрудниками трудовой дисциплины, правил и норм охраны труда. Поэтому требования работницы о взыскании с работодателя в ее пользу компенсации морального вреда должны быть удовлетворены.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд правильно учел обстоятельства причинения вреда здоровью, объем и характер причиненных ей физических и нравственных страданий, выразившихся в длительном лечении. В то же время судебная коллегия принимает во внимание, что травма получена работницей также и по ее вине.

Руководствуясь принципом разумности и справедливости, суд апелляционной инстанции уменьшил размер компенсации морального вреда до 50 000 рублей.

В остальной части оснований к отмене или изменению решения суда не усматривается.

Решение:

Апелляционное определение Калининградского областного суда от 25 сентября 2013 г. по делу № 33-4326/2013.